Пожалуйста, ставьте активную гиперссылку на сайт eco-ref.ru если Вы копируете эти материалы!
Во избежание недоразумений ознакомьтесь с правилами копирования материалов с сайта www.eco-ref.ru
... Давно мечтал подойти к великой Оби со стороны
ее широкой поймы, разделяющей водную магистраль
с ближайшей к ней Девкиной протокой в районе
третьей нитки ЛЭП-500 и проходящих здесь
магистральных газопровода и нефтепровода. И вот
решился...
На Девкиной с утра стреляли. С самого дальнего
левого угла острова доносились ружейные
выстрелы и громкий, звонкий лай собаки, не иначе
как облаивающий белку, затаившуюся в ветвях
высокой сосны или кедра. Протоку я перешел в
самом узком месте по трубе нефтепровода
Усть-Балык — Нижневартовск. Ржавая стальная
нитка его уходила в пойму, теряясь среди густого
травяного покрова и кустов ивняка.
Стояла тишина. Лишь холодный северный ветер
трепал ветки пожелтевших берёз, срывал багряные
листья с осин. Иногда из свинцово-сизых тучек
проливался мелкий дождь. Но ветер заметно
разгонял и их. И тогда в небесные прогалины
выглядывало солнце. Кое-где стали появляться
даже кучевые облака, белыми шапками плывшие мне
навстречу... Путь по пойме не легок. Не раз ходил
по кочковатым и топким низинам Среднего Приобья:
удовольствие небольшое. Решаю держаться нитки
нефтепровода и высоковольтной линии
электрохимзащиты, шагающей рядом с ним. Белые
железобетонные столбы с тремя проводами на
изоляторах стройной шеренгой уходят к берегу
Оби. Им-то нипочём трясины, старицы и ручьи,
оставшиеся от весенне-летнего половодья.
Осенний желтоцвет (настоящего названия не знаю)
цветет долго, начиная с первых чисел августа. А
стебли его, высокие, толстые и жесткие, похожие на
молодую поросль тальника, увенчиваются к концу
лета яркими желтыми соцветиями-солнышками.
Называю их так потому, что каждый цветок —
круглый и состоит из узких лепестков, похожих на
светлые лучики. Нацеливаю свой «Зенит» на эту
цветочную картинку, весело и мощно освещенную
горячим, не по-осеннему, солнцем. Оно залило своим
ослепительным светом и широкую пойму, и полосу
темнохвойного леса на берегу Девкиной протоки, и
невидимую отсюда Обь, спрятанную тальниковыми
островами.
Примерно в половине двенадцатого дня я услышал
нал собой журавлиные клики. Задираю вверх голову
и вижу высоко в небесной синеве два птичьих
клина, один над другим. Тот, что повыше, порой
теряется в облаках. Караваны журавлей,
направлявшихся с севера на юг, в тог день я видел
не раз. После обеда снова звонко-мелодично
закурлыкали в небе журавли. Теперь порядок их
стаи был другим — впереди волнистой изломанной
линией летели, по-видимому, старшие птицы. А к ним
вплотную острыми углами присоединились два
клина молодняка. Тот, что побольше, шёл в строгом
порядке, а меньший клинышек вдруг рассыпался на
моих глазах: птицы влились в передовую линию, а
некоторые обогнали ее.
— Резвятся! — говорю про себя. — Прямо-таки как
в школе на переменке...
Дошагал я до Оби часа через три. Встретила меня
широкая песчаная отмель, пройти к которой мешала
вода. Видимо, здесь протока как раз и впадает в
Обь... Дальний берег реки был пустынен, только
несколько рыбаков бросали в воду свои донки, да
одинокая моторная лодка качалась среди
неспокойной зыби волн. Возможно, еще один рыбак
проверял плавную сеть, задумав полакомиться
малосольным муксуном.
И вот, как Робинзон Крузо, одиноко стою на
отсеченной водным потоком суше. Набегают на
берег лохматые волны, желтая пена пузырится на
песке. Справа вдалеке спичкой торчит над лесом
ярко-оранжевый пилон нового автодорожного моста.
Дикое, заброшенное и угрюмое место предстало
моим глазам. У воды песок засасывает остов
какого-то суденышка. На прибрежной отмели — ни
следа!... Или глина противно чавкают под моими
резиновыми сапогами. Я отошел правее песчаной
отмели и теперь стою в самой настоящей обской
воде.
Солнце скрылось за облаком, стало заметно
темнее и прохладнее. Рыхлая равнина Оби с рябью
свинцовых волн очень уж неприветлива. И даже
навевает тоску... Вижу в бинокль на том берегу
двухэтажный дебаркадер с пустыми глазницами
окон. Черным дымом чадит какая-то низкая труба за
серыми строениями, Сквозь кусты тальников
проглядывают дачные домики... Левее
противоположный берег Оби обрывист и изъеден
оползнями. Его регулярно каждое лето подмывает
высокой волной; берег отступает, иногда вместе с
деревьями и кустами тальника.
По пути к Оби в илистом грунте поймы я накопал
червей. Срезаю длинное тальниковое удилище,
привязываю леску с крючком. Но волнение, зыбь на
реке мешают удить рыбу. Только один роз поплавок
резко дернулся и скрылся под водой. Видимо,
клюнула маленькая щучка. Только жаль, я заметил
поклевку поздно.
На часах стрелка показывает, что пора
возвращаться к своему родному нефтеюганскому
автобусу. Опоздаю — ночевать мне в лесу!...
Еще раз обхожу сей пустынный берег, прощаюсь с
Обью до следующего года. На обратном пути
набредаю на полянку (недалеко от берега реки), где
сплошной стеной высится колючий шиповник с
длинными продолговатыми алыми плодами. За
шиповником там и сям разбросаны кусты черной
смородины. Многие ягоды еще не засохли. Налиты
чудесным сладким соком. Лакомлюсь ими... Растут
тут и высокие раскидистые черёмухи. На одной из
них, с южной стороны, висят кисти черных сладких
ягод. Их я набрал в свой походный рыбацкий
котелок... А чуть далее, в продолговатом осиновом
колке, натыкаюсь на множество красноголовиков.
Грибная рать опоясала в основном опушку рощицы,
но огромные подосиновики краснеют и в глубине
осинника. Жаль, что червивые...
И все же минут за 15 успеваю нарезать полное
ведерко ядреных молоденьких грибочков, среди
которых попалось два белых. Все это богатство
тороплюсь запечатлеть на цветную фотопленку!...
Кадры потом вышли прекрасные, хоть на
фотовыставку... Вообще, мои непременные спутники
в путешествиях по родному краю — хороший
бинокль, фотоаппарат «Зенит» с набором оптики
(среди неё — широкоугольный объектив и
телеобъектив). И ни разу я не приходил домой без
фототрофеев. Только нынешней весной, летом и
осенью наснимал сотни прекрасных кадров, которые
сейчас украшают три больших фотоальбома.
Что хорошо, так это следующее: в сентябре обскую
пойму перерезают тракторные дороги, по которым
сургутские сенозаготовители ежегодно пригоняют
на луга до десятка тракторов «Беларусь» с
сенокосилками, пресс-подборщиками. Бежит весело
такой трактор по зеленому угодью, бойко крутится
позади барабан прицепного агрегата. Он время от
времени «выплевывает» на выкошенную дерновину
плотные спрессованные диски сена. Они все стоят
на ребре и издали кажутся маленькими стожками.
Вся обская пойма вдалеке усыпана ими; то-то будет
хороший корм буренкам зимой!...
К сожалению, на прилегающем к протоке Кривой
лесном пространстве творится неладное. Про
эрозию почв больших песчаных островов нашего
Междуречья я уже писал. Но леса здесь захламлены
чем только можно, и что самое страшное —
продолжают вырубаться' И это происходит в
водоохранной зоне Оби! Порубки в совершенно
здоровом лесу мне встречались не только здесь,
они — везде. Особенно много лесных плешин вблизи
дорог-ответвлений на кусты скважин
Южно-Сургутского месторождения. Тут леса не
просто рубят, но сделали местами свалок бытовых и
производственных отходов.
Страшно все это видеть и осознавать, что
временщик по-прежнему орудует в лесах
Нефтеюганского района. Причем можно сказать, в
лесах рекреативных, т.е. предназначенных и для
отдыха горожан. Противно собирать ягоды и грибы
рядом с искореженным металлом, строительными
отходами, всеми нечистотами нашего быта. Их
частник свозит в лес на своих легковушках. А
тьма-тьмущая пустых бутылок, консервных банок
даже в глубине леса! Так мы «благодарим» нашего
«зеленого друга». Не удивительно, что и ягод на
Южном Сургуте с каждым годом родится все меньше...
Кстати, и рыбная протока Кривая подвергается
неимоверному прессу человека. Видел сам здесь
сети в нерестовый период. А когда вода стала
уходить с соров, рыбаки-хапуги перегораживали
сетями многие старицы и протоки на пойме. Жирные
язи и щуки не успевают уйти в Обь, попадали на
засолку и копчение. Варварство перевешивает все
соображения совести и нравственности. Браконьер
хотел бы безраздельно " хозяйствовать" не
только на том же Южном Сургуте. За годы
существования Юганскнефтегаза на месторождении
перебито все, что способно бегать, летать,
ползать и плавать.
Видел не раз пустые норы на склонах песчаных
островов Междуречья, а в нынешнем августе нашел в
пойме полусгнивший трупик одной из обитательниц
таких убежищ — выдры. Застрелили, а вытащить из
воды не сумели... Или... однажды (в июле) на
глинистой тропе под ЛЭП-500 встретил отпечаток
ступни косолапого. Небольшого, одногодка,
наверное. А потом увидел на острове
развороченные пни и колоды — добывал личинок и
червей мишка. После этого куда-то исчез. Нет ни
отпечатков лап, ни следов хозяйничанья владыки
лесов — Неужели тоже попал на мушку?... Не
случайно же, что звери и птицы буквально
шарахаются от вида человека, самого страшного
хищника в природе. По сей причине нет у меня ни
одного крупнопланового снимка местных диких
животных или птиц. Последних только в бинокль и
наблюдаю... А ведь и в Европе, и в Америке, и в
Японии все больше братьев наших меньших живет и
плодится вблизи человеческих поселений. Все
дело, думается, не в переизбытке мяса на
прилавках, а в растущей культуре народов этих
стран. Не мертвыми, но живыми хотят видеть лесных
обитателей нынешние цивилизованные граждане!...
